Владиславу Тетерину со всей страны приходят письма от больных детей. Многим он буквально дает вторую жизнь. При этом Тетерин не врач. Он — пианист.
ВПРОЧЕМ, сейчас он уже не играет, хотя в свое время с отличием закончил Московскую консерваторию, много гастролировал, дал более тысячи концертов. Из них только в Японии — 169. Именно в Стране восходящего солнца в 1996 г. на одном из благотворительных выступлений и началась эта история.
ХОТЯ начать можно было бы и с другой даты. Судьба как будто проверяла его на прочность, прежде чем призвать к делу, ради которого музыкант однажды навсегда закроет рояль. 19 лет назад в семье пианиста родился мальчик — второй, долгожданный, но больной ребенок. Врачи упорно советовали Елене и Владиславу отказаться от сына. «Нам говорили, что мы на всю жизнь становимся пациентами, — вспоминает Тетерин. — Но для нас оставить его было немыслимо». Родители и сестра окружили Колю любовью, и только в 14 лет он осознал, что выглядит не так, как остальные, что он — инвалид.
От рождения сына до судьбоносного концерта в Японии прошло девять лет. В тот день Тетерин должен был играть в приюте для детей-инвалидов. Он вспоминает, как поразил его своим богатством этот лечебный комплекс, расположенный в горах: два бассейна с позолоченными ручками лестниц, пруды с цветными карпами, 800 педагогов и… 800 детей с глубоко несчастными глазами. «И эти глаза настолько меня потрясли, — говорит Владислав, — что я не смог даже ответить на благодарственные слова директора — разрыдался. Это были взгляды людей, которым ничего не светит в жизни, — с моим сыном не сравнить! Теперь я уже знаю, что в любой стране мира, даже самой цивилизованной — а мне пришлось изучить опыт Норвегии, Швеции, Швейцарии, Японии, США, — к детям-инвалидам относятся безразлично. Да, там у них есть бассейны с золотыми ручками, но что толку?»
После концерта выступали сами дети. Под очень плохой аккомпанемент они пели для гостя из России заунывную японскую народную песню. «Они ненавидели и эту песню, и меня. И тут я придумал то, что перевернуло мою жизнь. Я сказал: давайте попробуем сделать это не только для детей, но вместе с ними. Мы достали сборник популярных японских песен, и они дали настоящий концерт! Тогда я и представить не мог, во что выльется эта идея».
Вернувшись в Россию, Тетерин начал по всей стране и за рубежом искать талантливых больных детей. Он решил, что, учась музыке, они могут и должны несколько раз в год выступать на одной сцене вместе с великими музыкантами. Так появился благотворительный фонд «Мир искусства».
С тех самых пор каждый вечер Владислав Тетерин включает видеомагнитофон и просматривает кассеты, которые ему присылают со всей страны. На этих записях больные дети поют, играют на музыкальных инструментах. Он никому не доверяет эту работу: «Посмотришь на ночь, а потом не можешь уснуть без снотворного. Во всех странах, не только в России — абсолютно везде, эти малыши никому не нужны, кроме своих родителей. Почему на музыкальном олимпе только трое инвалидов: слепой тенор Андреа Бочелли, великий бас-баритон Томас Квастхофф, которого из-за физических дефектов в детстве пытались сдать в психушку, и безногий скрипач Ицхак Перлман? Потому что очень редко бывает так, что талантливого, но больного человека кто-то заметит и ему поможет».
Олегу Аккуратову повезло. В 1997 году кто-то из его учителей прислал Тетерину кассету, на которой больной мальчик безошибочно повторял на пианино услышанную мелодию. Абсолютный слух, гениальная память и тотальная слепота! С этого момента жизнь Олега изменилась. Из интерната для инвалидов, находящегося в 30 км от Армавира, он переехал в город, начал учиться в специализированной школе для слепых, заниматься музыкой и вскоре приехал в Москву на мастер-класс. С ним было нелегко. «Уймите вашего ребенка!» — по ночам Тетерина срочно вызывала администрация гостиницы, в которой поселили Олега. Погруженный в темноту, он бродил по лестничным пролетам и выл по несколько часов кряду, словно волк. Но уже вскоре мальчик выступал в Большом зале Московской консерватории вместе с Монтсеррат Кабалье. В 2002 году он пел перед Папой Римским, еще через год победил на международном и всероссийском конкурсах пианистов. Произошли и другие чудеса — объявились некогда потерянные родственники, душевная болезнь отступила, и Олег больше не кричит по ночам от одиночества.
Настя Виноградова в свои 18 лет — основной кормилец в семье. В детстве ее растила одна мама, теперь она больна, и Настя взяла на себя все ее заботы. Когда-то, маленькой девочкой, она мечтала стать балериной, но в 10 лет пуанты ей заменила инвалидная коляска. Почему возникло такое редкое заболевание, при котором постепенно атрофируются мышцы, врачи Насте так и не объяснили. Но знакомство с Тетериным помогло понять, что важнее физической сила духа.
УЧЕБА — то, что большинству детей с проблемами развития совершенно недоступно. Очень часто внешнее отклонение от нормы педагоги приравнивают к умственному и просто отказывают в приеме в вуз или даже школу. Олег Ройкин из Иркутска всю жизнь жил в интернате для необучаемых детей. А Владислав Тетерин называет его гениальным. После того как в Москве Олег выступил перед президентом Путиным, мальчика перевели в интернат для талантливых детей.
У Юли Пак — сколиоз второй степени, который нельзя оперировать из-за врожденного порока сердца. Но, когда девушка берет верхние ноты, микрофоны дают сбой. Сейчас Юля учится в Москве в эстрадно-джазовом училище, куда поступила, выдержав жесткий конкурс. Конечно, не все подопечные фонда становятся профессиональными музыкантами — кто-то начинает изучать иностранные языки, кто-то, как Тимофей Каракулов из Томской области, учится на юриста, а другие просто выходят на улицу — и это для них самый большой подвиг.
В 2002 году после концерта в Риме, на котором присутствовал Папа Римский Иоанн Павел II, Владислав Тетерин от огромного напряжения и волнения на 18 часов потерял сознание. Его лечил личный доктор Папы. «Я за вами наблюдаю уже не первые сутки, — сказал врач. — Только в учебниках я читал, что абсолютно здоровый человек может внезапно умереть из-за чувства ответственности. Нельзя ли относиться к этому проще?»
Проще не получается. Самым сложным для бывшего пианиста долгое время был вопрос: «А что дальше?» Смолкли аплодисменты, закрылся занавес, и дети вернулись из столицы в свои интернаты. Ответить на этот вопрос пришлось своей карьерой. Вот уже лет шесть бывший пианист Тетерин вообще не подходит к роялю: «Теперь я могу сказать, что жизнь моя состоялась, ничем другим я не хочу и не буду заниматься. Зато дети точно знают адрес, где им обязательно помогут».
Полина МОЛОТКОВА
"Аргументы и факты", выпуск 24 (1285) от 15 июня 2005 г.
© Victoria Trunova 2007
E-mail victoria-trunova@mail.ru